Российская газета: Сюда едут парикмахеры, бизнесмены, врачи, студенты

Более 10 центров помощи беженцам и пострадавшим мирным жителям открыты Русской православной церковью. С марта 2022 года в них поступило более 300 тысяч обращений. Здесь можно оформить документы и принять душ, получить лекарства и продукты, подобрать одежду и запастись водой, но главное — найти поддержку и обрести надежду. Добровольцы спешат на помощь в Мариуполь, Лисичанск, Северодонецк, Бердянск, Скадовск, другие города. Недавно центр помощи открылся в Донецке. Этим занимаются Патриаршая гуманитарная миссия и Синодальный отдел по благотворительности.

О том, как они работают, «РГ» рассказал протоиерей Михаил Потокин, врио председателя Синодального отдела по благотворительности Русской православной церкви.

Отец Михаил, Патриаршая гуманитарная миссия — это идея патриарха?

Протоиерей Михаил Потокин: Да, это было наше предложение Святейшему Патриарху, которое он благословил. Он поставил перед нами большую гуманитарную задачу, которую мы будем еще долго решать. Главная идея проекта — дать понять людям, которые пережили тяжелые времена в подвалах и до сих пор остаются в трудном положении, что они не брошены, не оставлены, что мы рядом, вместе с ними.

Но у них немало помощников — фонды, общественные организации, бизнес, обычные люди. Зачем нужен еще и церковный проект?

Михаил Потокин: Да, сегодня много фондов и госструктур помогают, в том числе и материально, и это хорошо. Но в зоне конфликта осталось очень много одиноких людей. Они или потеряли своих родных, или те уехали. Одиночество трудно пережить, даже когда внешне все благополучно. Наш проект — это помощь не только лекарствами, продуктами, одеждой, но и человеческим отношением.

Есть, конечно, психологи, соцработники. Но они, обязанные помогать в силу своих служебных обязанностей, часто «выгорают» на такой работе. А когда человек внутренне уже не готов поддерживать другого человека, его сочувствие становится формальным. К нам же в проект приходят очень мотивированные люди. Если человек решил потратить отпуск на то, чтобы поехать в непростые условия и помочь другим, значит, он для этого созрел…

Когда церковные центры открывались в Мариуполе, Северодонецке, Лисичанске, Голой Пристани, Донецке — что было самым трудным?

Михаил Потокин: Найти помещение. И создать хоть какие-то приемлемые условия жизни для добровольцев. На остальное находятся благотворители. Слава Богу, и власти идут навстречу. В Северодонецке, например, мало зданий уцелело. Мы нашли там с местной епархией помещение, правда, в аварийном состоянии, и сами привели его в порядок. В Мариуполе сначала жили в палатках, потом какое-то время в общежитии, пока туда не вернулись студенты. Сейчас уже обрели крышу, у нас там есть помещение, где можно принять людей, а в нем вода, свет и даже интернет. В Ясиноватой нам пока дали детский сад, когда дети вернутся обратно в свой город, мы его, конечно, освободим. Ну и в Донецке у нас сейчас уже более-менее обустроенный центр.

Фото: Курская епархия

Где вы еще планируете открыть центры помощи?

Михаил Потокин: По ситуации. Во многих населенных пунктах надо восстанавливать дома, чинить крыши, стены… Особенная помощь, забота и уход нужны оставшимся там пожилым и малоподвижным. Кто был мобилен и мог работать — уехали. Остались те, за кем нужно ухаживать. Дай Бог, чтобы поток добровольцев не прекращался. Многие из них приезжают повторно. Хотят еще и еще испытать радость от того, что они нужны.

Это всё православные добровольцы?

Михаил Потокин: И православные, и не православные. Мы не делим волонтеров по вероисповеданию. Хотя, конечно, большинство из них православные.

На самом деле у нас много неравнодушных людей. И там, где мы часто и не подозреваем их увидеть. Помогать едут парикмахеры, бизнесмены, врачи, студенты. Из разных городов приезжают люди разных возрастов и профессий, но настроенные на одну волну. И между ними возникает общность, единство. Люди видят рядом единомышленников. В жизни не часто такое бывает. В больших городах иногда трудно найти близких по духу людей.

Что потрясло вас больше всего в разрушенных городах?

Михаил Потокин: То, что там нет людей. В Северодонецке, Лисичанске едешь, а машин практически нет, светофоры не работают… Разрушения в городе оставляют необычное чувство — все вокруг побито осколками, почти нет живого места. Магазины, кафе — все полумертвое, разрушенное, без людей. Понимаешь, что это место полупокинутое, полуживое. И самое важное, это когда возвращается не материальное благополучие, а люди — дети, бабушки, дедушки, юные, среднего возраста. И возможность полноценной жизни для каждого: учеба, работа — тогда это настоящее. А пока жизнь во многих городах еще не вполне вернулась туда.

О чем просят Бога люди, попавшие в трудные обстоятельства?

Михаил Потокин: О том же, что и все мы, — о помощи. Но у нас бывает так, что в голове одно прошение, в сердце другое, а говорим третье. А в трудных обстоятельствах меняются отношения с Богом и отношения с другими людьми. Мы начинаем поддерживать друг друга.

Многие волонтеры, побывавшие в зоне конфликта, отмечают, что там люди иначе верят.

Михаил Потокин: Да, более глубоко и серьезно. Дроны летят, а бабушки все равно идут на службу. Под забором прячутся от дронов, но идут. Когда в храм святителя Митрофана Воронежского в Лисичанске попал снаряд, люди перешли в подвал соседнего магазина и служили там службу, причащались. Удивительно, что они не просто попрятались где-то, чтобы сохранить жизнь, но имели мужество и такую любовь к Богу, что ходили на службу в столь опасных условиях.

И это отличает их от нас?

Михаил Потокин: Я полагаю, что и среди нас, жителей более спокойных регионов, процент людей, которые не оставят церковь, несмотря ни на что, тот же самый. Ходили же в церковь в советские времена, несмотря на притеснения властей. В церкви всегда сохранится часть прихожан, верных до конца. А там, где духовная жизнь свободна и более-менее благополучные условия, всегда много людей, которые пока еще не знают, на каком месте у них будет стоять церковная жизнь. Когда же наступают трудные времена, в церкви остаются те, кому это действительно надо.

Они и нас могут поддержать своим мужеством, стойкостью, смелостью. Они смеются, улыбаются, шутят. Ни у кого нет тяжелой депрессии.

Но говорить о том, что там люди лучше, чем здесь, — неправильно. Везде есть люди крепкие, хорошие, настоящие, подлинные. В одном из писем святителя Игнатия Брянчанинова сказано, что «истинная праведность всегда пройдет по жизни незамеченной». Это очень верно. Мы же замечаем тех, кто громче всех рапортует, больше всех зарабатывает, глубже всех что-то выкопал, тех, кто заявляет о себе. А для настоящего человека скромность — часть жизни.

Но тяжелые обстоятельства выявляют как раз таких людей. Они проявляются, потому что не отступают от своих принципов. А пока времен тяжелых нет, мы все можем казаться ласковыми, добрыми и заботливыми, ведь забота о других требует от нас чего-то небольшого, чего нам не жалко. А когда стоит выбор, рискнуть своим здоровьем или даже жизнью, тут и виден человек.

Слава Богу, сейчас в волонтерство приходит много молодых. Это значит, у нас есть надежда на хорошее поколение — не только с точки зрения знаний и применения своих талантов в жизни, но и с человеческой.

Когда человек начинает по-настоящему помогать, он вознаграждается приливом внутренних сил. Он понимает, что это нужно и важно и для него тоже.

Когда в свое время я начинал служить дьяконом, ходил в центр реабилитации больных ДЦП, потом и священником туда ходил…Иногда устаешь и думаешь: не пойду, отложу, но приходишь — и силы появляются. Люди, которым ты нужен, очень многое тебе дают.

Если вы хотите записаться в добровольцы, заполнить анкету можно на нашем сайте.

Поддержать церковные проекты можно на платформе mirom.help и diaconia.ru.

Если вам нужна помощь: телефон горячей линии социальной помощи РПЦ: 8 (800) 70-70-222.

Российская газета